you will be the death of me ...
9.
- Мне бы так не хотелось этого…Яна…
Я из последних сил думала, что это не правда!
-Дурочка, что же тут плохого? Это - великолепно! Подойдешь и поговоришь - все будет пучком!
- Нет, Яна. Не подойду и не поговорю…Или все, или ничего… В данном случае – ничего.
- Слушай, Аня!... Хоть немного повысь свою самооценку…
…Я пошла…
Дверь захлопнулась и кот запрыгнул на руки. Он смотрел в самые глаза и утешал…
Лена выпила стакан молока.
- Оно холодное ведь! Подогрей…
-Мам, поздно! Я уже выпила.
-Где мой браслет?
-Какой?
-Это ты опять его взяла?
-Серебряный?
-Я так и знала – у тебя в сумке!
- Да, мам, это я его взяла…
-Хоть бы говорила!
-……мама! Ты меня не слушаешь…
Кот спрыгнул с рук и выбежал на кухню. Нет. В ванную…тоже нет.
К холле – только тепло девушки, но о нем она сейчас не думает…
Где же тот человек, на руках которого ему сегодня было так хорошо…?
Бросив все надежды его отыскать, Мусик направился в блюдцу с молоком…
10.
Болела голова. Начала болеть вечером, в отличии от сердца. Оно болеть не переставало…
К утру голова перестала…
Кофе неожиданно помогло.
Я встал в 6.00, просмотрел в Интернете вчерашние события: ничего особенного, но и гадостей, спасибо, нет…
Вспомнил о настойчивой штатной журналистке журнала; вспомнил, что она наверно на меня вчера обиделась…
Делать до двух было нечего, адрес я знал – решил обрадовать своим визитом.
Машина устала, требовала бензина и уважения . Я ее задрал – не имел привычки нагревать мотор. Решил сделать исключение.
Довольный автомобиль разогнался на 85 по городу…
Перепутал парадное…А, да черт с ним…пусть уже машина там стоит….
Палисадник не очень ухоженный. Во дворе был только одинокий житель «дома напротив» со своим псом. Все нормальные люди – спали. Я долго и размеренно поднимался на четвертый этаж. Позвонил.
Дверь долго не открывали. Еле слышное шлепанья босых ног донеслось до моих ушей.
Открыла не она, и я бы не придал большого значения этому, если бы не известная мне особа, открывшая дверь. Эта девушка была довольно востребованным и, действительно, хорошим фотографом. Оля Федорова, которая теперь стояла в дверном проеме, в очень смешной пижаме с гномиками, передо мной. Я усмехнулся, не выдержав непривычной картины..
- О! Кто пожаловал…Когда нужно – днем с огнем не сыщешь, а тут – на тебе. Ну, входи что ли?
Мы прошли в прихожую. Оля пригласила в комнату.
-Ты наверно к Свете? Ее сейчас нету…
- Да? А она вообще возвращалась домой?
Оля улыбнулась:
- Нет! А что? Заинтересовался?
- Да, не поладили вчера…
-Хм! Ты что извиняться пришел что ли? Не похоже на тебя…
-Ну, видишь…исправляюсь…
Она ухмыльнулась.
- Тем более – она даже не спонсор. Я-то помню, как Петька заставлял тебя бегать - перед спонсорами извинятся! Шалил...)
Я это время тоже хорошо помнил и весело вздохнул.
- Ну ладно, ладно… Не красней!
…Я тут аристократничаю…хочешь?- и она кивнула на полупустую бутылку коньяка.
Кивнул.
- Я бы на твоем месте спросила бы: что я тут делаю…но ты не журналист и это заметно…
- Да, ладно. Для тебя могу…
Я уселся поглубже в кресло и прищурил глаза, подражая «акулам пера»…
- А вы, Оля, как здесь оказалась?
И, прежде чем вы ответите, хотелось бы узнать: не является ли ваше здесь присутствие последствиями прекращения личных отношений вас и известного художника Анатолия К*? А? Или проблема в ваших сексуальных предпочтениях?
Вы конечно можете не отвечать на наши вопросы, но наша редакция примет это как неуважение на свой счет. Спасибо…
- Ладно…ладно…я поняла.
Она смеялась, возможно, узнав кого-то знакомого…но быстро посерьёзнела и закурила у открытой форточки.
– Она уже третью ночь не приходит. Меня, спасибо, приютила, но и сама, думаю, хоть раз должна была вернуться. Вот ты пришел, рассказал, что видел – значит жива…уже хорошо…
Я усмехнулся:
- Почему ты сомневаешься в том, что она жива…?
- Она в начале лета занималась политической информацией. А язык за зубами держать не умеет, даже когда для себя надо… - она улыбнулась, - думаю ты хоть раз да в этом убедился…Так что: мало ли…
За окном поднимался ветер. Оля выглядела странно: то поглядывала на меня, то задумчиво в окно. Наконец подошла к рабочему столу и вытащила из под кучи дискет маленький ключик, оглянулась:
- Прячет…Сейчас кое-что покажу.
Она открыла верхний ящик, где толстым шаром улеглись файлы и копии статей. Оля достала самую нижнюю и задвинула ящик.
- Вот, полюбуйся…
Я взял папку – она оказалась довольно увесистой.
В папке было очень много вырезок из газет, интервью, фотографии, диски, статьи, сведенья довольно редкие и совершенно закрытые темы…ничего лишнего, только факты, факты, факты, факты и все обо мне…
Мои глаза буквально бегали по всем этим «фактам» и мне стало как-то прохладно.
- А… о том, что было…о Женьке она не знает?
Она глотнула кофейку и кивнула:
- Страничку переверни…
Я перевернул страничку и…вспомнил все. Так много фотографий с моим «прошлогодним кошмаром» даже у меня не водилось.
- Ты не дивись! Большинство из них она сама делала…
Если бы не эта папка, я бы возможно не вспомнил уже вереницу тех ошибок, больных и острых, которые совершил в прошлом году с Женей, которая была тесно связана с этой осточертевшей журналистикой, которую я ненавидел лютой ненавистью… И уже стал забывать, но теперь опять… вспомнил все…
- О Евгении она знает почти все: они как-то состыковывались недавно, в теме политики, кстати…
Я хватил стакан и отпил ядовитой жидкости.
- Ты…я просто хотела, чтобы ты знал на всякий случай. Светка – человек очень хороший, но мало ли…
- Я недавно об этом узнала. Когда мы с ней встретились в начале…да, где-то начало августа это было: она мне с таким энтузиазмом рассказывала, что у нее есть чудесная идея насчет вашей группы. Потом она общалась с поклонницами, встретилась с этой…якобы случайно и остановилась на твоей кандидатуре. Потом я тут осела: она мне эту папочку показала. В боевом духе была и собиралась переходить в «нападение», так сказать…Ничего, что я так выражаюсь?
-Ничего…
- Да, но сейчас у нее полный ступор…Она остановилась, пытается найти снова какие-то политические темы: их же сейчас предостаточно, понимаешь…Но почему она бросила этот свой грандиозный проект?
Мне сейчас было совсем худо. Я устал от всего этого дурдома…
- Ты понимаешь: в чем проблема?
- Да…
Она в меня вглядывалась, как психиатры всматриваются в своих, давно запущенных, пациентов.
-Нет, ты наверно не понимаешь…
- Ну и к черту!...
В замке зашевелился ключ. «Формула-1» где-то далеко отдыхала, покуривая, по сравнению со скоростью Оли, возвращающей заветную папку на место.
Дверь открылась, Оля выскочила навстречу Свете…наверняка – это была она…
Я уперся руками в стол и присел на него, разглядывая фотографии на стене и ничего перед собой не видя…
- Мне бы так не хотелось этого…Яна…
Я из последних сил думала, что это не правда!
-Дурочка, что же тут плохого? Это - великолепно! Подойдешь и поговоришь - все будет пучком!
- Нет, Яна. Не подойду и не поговорю…Или все, или ничего… В данном случае – ничего.
- Слушай, Аня!... Хоть немного повысь свою самооценку…
…Я пошла…
Дверь захлопнулась и кот запрыгнул на руки. Он смотрел в самые глаза и утешал…
Лена выпила стакан молока.
- Оно холодное ведь! Подогрей…
-Мам, поздно! Я уже выпила.
-Где мой браслет?
-Какой?
-Это ты опять его взяла?
-Серебряный?
-Я так и знала – у тебя в сумке!
- Да, мам, это я его взяла…
-Хоть бы говорила!
-……мама! Ты меня не слушаешь…
Кот спрыгнул с рук и выбежал на кухню. Нет. В ванную…тоже нет.
К холле – только тепло девушки, но о нем она сейчас не думает…
Где же тот человек, на руках которого ему сегодня было так хорошо…?
Бросив все надежды его отыскать, Мусик направился в блюдцу с молоком…
10.
Болела голова. Начала болеть вечером, в отличии от сердца. Оно болеть не переставало…
К утру голова перестала…
Кофе неожиданно помогло.
Я встал в 6.00, просмотрел в Интернете вчерашние события: ничего особенного, но и гадостей, спасибо, нет…
Вспомнил о настойчивой штатной журналистке журнала; вспомнил, что она наверно на меня вчера обиделась…
Делать до двух было нечего, адрес я знал – решил обрадовать своим визитом.
Машина устала, требовала бензина и уважения . Я ее задрал – не имел привычки нагревать мотор. Решил сделать исключение.
Довольный автомобиль разогнался на 85 по городу…
Перепутал парадное…А, да черт с ним…пусть уже машина там стоит….
Палисадник не очень ухоженный. Во дворе был только одинокий житель «дома напротив» со своим псом. Все нормальные люди – спали. Я долго и размеренно поднимался на четвертый этаж. Позвонил.
Дверь долго не открывали. Еле слышное шлепанья босых ног донеслось до моих ушей.
Открыла не она, и я бы не придал большого значения этому, если бы не известная мне особа, открывшая дверь. Эта девушка была довольно востребованным и, действительно, хорошим фотографом. Оля Федорова, которая теперь стояла в дверном проеме, в очень смешной пижаме с гномиками, передо мной. Я усмехнулся, не выдержав непривычной картины..
- О! Кто пожаловал…Когда нужно – днем с огнем не сыщешь, а тут – на тебе. Ну, входи что ли?
Мы прошли в прихожую. Оля пригласила в комнату.
-Ты наверно к Свете? Ее сейчас нету…
- Да? А она вообще возвращалась домой?
Оля улыбнулась:
- Нет! А что? Заинтересовался?
- Да, не поладили вчера…
-Хм! Ты что извиняться пришел что ли? Не похоже на тебя…
-Ну, видишь…исправляюсь…
Она ухмыльнулась.
- Тем более – она даже не спонсор. Я-то помню, как Петька заставлял тебя бегать - перед спонсорами извинятся! Шалил...)
Я это время тоже хорошо помнил и весело вздохнул.
- Ну ладно, ладно… Не красней!
…Я тут аристократничаю…хочешь?- и она кивнула на полупустую бутылку коньяка.
Кивнул.
- Я бы на твоем месте спросила бы: что я тут делаю…но ты не журналист и это заметно…
- Да, ладно. Для тебя могу…
Я уселся поглубже в кресло и прищурил глаза, подражая «акулам пера»…
- А вы, Оля, как здесь оказалась?
И, прежде чем вы ответите, хотелось бы узнать: не является ли ваше здесь присутствие последствиями прекращения личных отношений вас и известного художника Анатолия К*? А? Или проблема в ваших сексуальных предпочтениях?
Вы конечно можете не отвечать на наши вопросы, но наша редакция примет это как неуважение на свой счет. Спасибо…
- Ладно…ладно…я поняла.
Она смеялась, возможно, узнав кого-то знакомого…но быстро посерьёзнела и закурила у открытой форточки.
– Она уже третью ночь не приходит. Меня, спасибо, приютила, но и сама, думаю, хоть раз должна была вернуться. Вот ты пришел, рассказал, что видел – значит жива…уже хорошо…
Я усмехнулся:
- Почему ты сомневаешься в том, что она жива…?
- Она в начале лета занималась политической информацией. А язык за зубами держать не умеет, даже когда для себя надо… - она улыбнулась, - думаю ты хоть раз да в этом убедился…Так что: мало ли…
За окном поднимался ветер. Оля выглядела странно: то поглядывала на меня, то задумчиво в окно. Наконец подошла к рабочему столу и вытащила из под кучи дискет маленький ключик, оглянулась:
- Прячет…Сейчас кое-что покажу.
Она открыла верхний ящик, где толстым шаром улеглись файлы и копии статей. Оля достала самую нижнюю и задвинула ящик.
- Вот, полюбуйся…
Я взял папку – она оказалась довольно увесистой.
В папке было очень много вырезок из газет, интервью, фотографии, диски, статьи, сведенья довольно редкие и совершенно закрытые темы…ничего лишнего, только факты, факты, факты, факты и все обо мне…
Мои глаза буквально бегали по всем этим «фактам» и мне стало как-то прохладно.
- А… о том, что было…о Женьке она не знает?
Она глотнула кофейку и кивнула:
- Страничку переверни…
Я перевернул страничку и…вспомнил все. Так много фотографий с моим «прошлогодним кошмаром» даже у меня не водилось.
- Ты не дивись! Большинство из них она сама делала…
Если бы не эта папка, я бы возможно не вспомнил уже вереницу тех ошибок, больных и острых, которые совершил в прошлом году с Женей, которая была тесно связана с этой осточертевшей журналистикой, которую я ненавидел лютой ненавистью… И уже стал забывать, но теперь опять… вспомнил все…
- О Евгении она знает почти все: они как-то состыковывались недавно, в теме политики, кстати…
Я хватил стакан и отпил ядовитой жидкости.
- Ты…я просто хотела, чтобы ты знал на всякий случай. Светка – человек очень хороший, но мало ли…
- Я недавно об этом узнала. Когда мы с ней встретились в начале…да, где-то начало августа это было: она мне с таким энтузиазмом рассказывала, что у нее есть чудесная идея насчет вашей группы. Потом она общалась с поклонницами, встретилась с этой…якобы случайно и остановилась на твоей кандидатуре. Потом я тут осела: она мне эту папочку показала. В боевом духе была и собиралась переходить в «нападение», так сказать…Ничего, что я так выражаюсь?
-Ничего…
- Да, но сейчас у нее полный ступор…Она остановилась, пытается найти снова какие-то политические темы: их же сейчас предостаточно, понимаешь…Но почему она бросила этот свой грандиозный проект?
Мне сейчас было совсем худо. Я устал от всего этого дурдома…
- Ты понимаешь: в чем проблема?
- Да…
Она в меня вглядывалась, как психиатры всматриваются в своих, давно запущенных, пациентов.
-Нет, ты наверно не понимаешь…
- Ну и к черту!...
В замке зашевелился ключ. «Формула-1» где-то далеко отдыхала, покуривая, по сравнению со скоростью Оли, возвращающей заветную папку на место.
Дверь открылась, Оля выскочила навстречу Свете…наверняка – это была она…
Я уперся руками в стол и присел на него, разглядывая фотографии на стене и ничего перед собой не видя…